ЗНАЧЕНИЕ — идеальные конструкции, в которых представлены формы обобщений совокупного общественного опыта. Под 3. понимается содержание знака, символа, изображения, выразительного движения, ритуального поведения и т.д. в его инвариантном (для различных индивидов данной культуры) социально-нормированном смысле. В лингвистике, логической семантике 3. рассматривается как внутренняя форма знака — единица плана содержания, в отличие от его внешней формы — плана выражения, имеющего свою структуру и свои единицы членения: фонемы, морфемы, лексемы, слова, предложения. 3. знака противопоставляется его предметная отнесенность — множество материальных и идеальных предметов, обозначенных этим знаком. Отношение знака к его 3. и предметной отнесенности представлено в образе семиотического треугольника Огдена-Ричардса, Фреге и закреплена в оппозициях: имя—смысл—значение у Фреге; знак—интенсионал—экстенсионал у Карнапа; знак—десигнат—денотат у Куайна; содержание и объем понятия в традиционной логике. Терминологические различия связаны с различием в понимании предметной отнесенности. Ее определение, легко задаваемое для конкретных понятий, затруднительно для абстрактных понятий и понятий, связанных с вымышленными реалиями (напр., для сказочных или религиозных понятий). Последние раскрываются только во всей полноте системных связей и опосредовании общественного сознания. Лингвистика и семиотика, исследуя знаковые системы, в силу своей специфики отвлекаются при этом от субъекта речевой или познавательной деятельности, только по отношению к которому знак обладает 3. (хотя, конечно, «субъект» имплицитно присутствует при анализе в лице самого исследов ателя).
3. как идеальное образование существует только в процессе реальной речевой или познавательной деятельности; оно выступает как единица общественного сознания, когда субъектом деятельности является общество в качестве гносеологического субъекта, или как единица индивидуального сознания в процессах категоризации отдельного индивида. 3. как единица общественного сознания — удобная абстракция, подразумевающая потенциальную возможность актуализации всей полноты содержания знака, принятого в данной культуре; но можно говорить об объективной заданности значений как об общественном сознании, поскольку возможность их актуализации гарантирована множеством научных и художественных текстов, продуктов культуры, являющихся их носителями.
В 3. кристаллизован совокупный общественный опыт, полученный в ходе общественной практики, поэтому 3. является «превращенной формой деятельности», вбирающей в себя знания, нормы и правила, формирующиеся в ходе этой деятельности (А.Н. Леонтьев, А.А. Леонтьев).
3. в качестве единиц общественного сознания, а также единиц индивидуального сознания, развиваются в ходе фило- и онтогенеза. Выделены генетически более ранние формы 3., предшествующие его наиболее развитой форме — понятию. Это синкреты — формы 3., где обобщение осуществляется на основе сходства эмоционального тона объектов, комплексы, для которых основанием классификации является общность перцептивных признаков или функциональные, «житейские понятия», являющиеся обобщением индивидуального опыта и не входящие в системные связи с другими понятиями. Являясь средством осознания действительности, генетически ранние формы 3. могут сами как таковые не осознаваться. Критерием того, что 3. является истинным понятием, является его системная взаимосвязь внутри целостной понятийной системы, а в силу этого — осознанность (Л.С. Выготский). Понятия теоретического мышления характеризуются тем, что они содержат обобщения по генетическим основаниям, задающим правила построения самого понятия и определяющим развитие всей понятийной системы (В.В. Давыдов).
Формирование индивидуальной системы 3. происходит в ходе обучения, «присвоения» субъектом знаний, умений, выработанных человечеством и фиксированных в структурах 3. общественного сознания. При этом 3. входят во взаимосвязь с образами и чувствами индивида и существуют в индивидуальном сознании в единстве с другими образующими сознания: чувственной тканью и личностным смыслом. Личностный смысл задает пристрастность человеческому сознанию, а чувственная ткань выступает образной основой, связывающей сознание с миром через органы чувств. При этом 3., личностный смысл, чувственная ткань понимаются не как самостоятельные единицы, а как образующие, предельные абстракции различных аспектов некоторой целостности индивидуального 3. 3. существуют только в системе отношений 3. и раскрываются через нее. Поэтому полноценным 3. обладает некоторая целостность — предложение, текст, образ, — а не отдельные их элементы. В функциональном плане 3. понимается двояко: как эталон, выступающий звеном контроля в речемыслительной деятельности, и как формируемое содержание предложения, текста при порождении и восприятии речевого высказывания. В последнем случае 3. раскрывается как «путь от мысли к слову» (Л.С. Выготский, А. А. Леонтьев). В перцептивной деятельности 3. также выступает в двух ипостасях. Опосредуя процесс построения образа, оно несет в себе логику предметных норм и позволяет осуществлять контроль в перцептивной деятельности. С другой стороны, 3. — это содержание образа в его инвариантном для всех индивидов данной культуры нормативном аспекте. В советской психологии подчеркивается ведущая роль языка как носителя общественного опыта, но наряду с фиксацией 3. в форме понятия, отмечается возможность его существования в форме «умения как обобщенного образа действия», «нормы поведения». Носителями 3. могут выступать такие социально-нормированные формы поведения как ритуалы, выразительные движения, танцы, жесты, а наряду с ними — устойчивые визуальные символы, заимствованные из языка живописи, кино, архитектуры, дизайна и т.д.
Современная трактовка 3. базируется на представлении о нем как о сложной, многокомпонентной, иерархически организованной системе, состоящей из более дробных, чем 3., единиц, называемых семами, семантическими признаками, «семантическими множителями», «атомами смысла» (Ю.Д. Апресян, И. Гак, И. Мельчук и др.). 3. раскрываются только в системе 3., и семантические компоненты являются не морфологическими, а функциональными образованиями, зависящими от содержания системы, в которую заключено анализируемое 3. Семантические компоненты раскрываются как свернутые отношения 3. с другими 3. внутри некоторой системы. Методы анализа, позволяющие выделить семантические компоненты 3., связаны с установлением, раскрытием семантических связей 3. и включают: ассоциативный эксперимент, где критерием семантической связи 3. является сходство данных на них ассоциаций; процедуры классификации, где мерой семантической связи пары 3. является количество отнесений их в один класс; процедуры подстановки, где мерой сходства 3. является взаимозаменяемость в различных контекстах; методы семантического дифференциала и семантического радикала.
Специфика психологических методов анализа, исследования 3. связана с тем, что исследования проводятся в ходе речемыслительной, перцептивной деятельности на испытуемых — реальных — носителях этих систем значений, причем последние задействованы в «режиме употребления», а не интроспекции. Т.е. содержание значений раскрывается на основе результатов категоризации, выполненной испытуемыми, а не в ходе их самонаблюдения и интроспекции.
В.Ф. Петренко
3. — содержание, связываемое с тем или иным языковым выражением. Проблема 3. языковых выражений исследуется лингвистикой, семиотикой и логической семантикой. В последней наибольшим признанием пользуется концепция 3., предложенная немецким логиком и математиком Г. Фреге в конце 19 в. Дальнейшую разработку эта концепция получила в трудах Б. Рассела, Р. Карнапа, К.И. Льюиса, У Куайна и др.
В концепции Фреге все языковые выражения рассматриваются как имена, т.е. как обозначения некоторых внеязыковых объектов. Объект, обозначаемый языковым выражением, называется денотатом этого выражения (от лат. denoto — обозначаю). Напр., имя собственное «Рембрандт» обозначает голландского художника Рембрандта, а сам этот художник является денотатом имени «Рембрандт». Точно так же и имя «автор "Евгения Онегина"» обозначает русского писателя, который является денотатом этого имени и имени «Александр Пушкин».
Когда речь идет об именах собственных или об эквивалентных им выражениях, дело обстоит просто: денотатом собственного имени является конкретный предмет. Гораздо сложнее указать денотат универсалий, или общих имен: что является денотатом таких имен, как «человек», «красный», «добродетель» и т.п.? Чаще всего под денотатом общего имени понимают некоторый класс объектов, обладающих указанным в имени свойством: класс всех людей, класс красных предметов, класс добродетельных людей. Иногда под денотатом общих имен понимают само указанное свойство: свойство «быть человеком», «быть красным» и т.п. Во всяком случае, вопрос о денотатах языковых выражений все еще весьма далек от решения. Возможно, это свидетельствует о том, что теория именования не вполне адекватна для анализа значений языковых выражений.
Денотатами имен собственных и общих имен, используемых в повседневном и научном языках, далеко не всегда являются реально существующие предметы или совокупности таких предметов. Часто в качестве денотатов выступают идеализированные, абстрактные объекты, напр. объекты арифметики или геометрии; литературные герои, напр. Гамлет или Наташа Ростова; вымышленные, фантастические существа, кентавры или хоббиты и т.п. Использование выражений, денотаты которых не существуют в реальности, способно приводить к ошибкам и противоречиям. Напр., выражение «нынешний король Франции», по-видимому, обозначает какого-то человека, относительного которого можно высказать то или иное утверждение, напр: «Нынешний король Франции лыс». Если мы захотим установить, истинно или ложно это утверждение, мы можем перебрать всех ныне живущих лысых французов с целью обнаружить среди них короля. Ясно, что короля мы среди них не найдем и будем вынуждены заключить, что наше утверждение ложно. Следовательно, должно быть истинно противоположное утверждение: «Нынешний король Франции не лыс». Но, перебрав всех нелысых французов, мы и среди них не обнаружим короля Франции. Поэтому мы будем вынуждены заключить, что два противоречащих друг другу утверждения одновременно ложны, противоречит закону исключенного третьего. Чтобы избежать подобных ошибок, следует ясно отдавать себе отчет в том, какого рода существованием обладает денотат используемого нами языкового выражения.
Иногда денотат отождествляют со 3. Однако такое отождествление далеко не всегда правомерно, ибо денотат представляет собой лишь одну сторону 3. языковых выражений; помимо денотата в 3. входит что-то еще. В этом легко убедиться, рассмотрев два выражения с одинаковыми денотатами; напр., «Александр Пушкин» и «автор романа "Евгений Онегин"», или «человек» и «животное, имеющее мягкую мочку уха». Эти выражения имеют один и тот же денотат — единичный объект в первом случае и один и тот же класс объектов во втором случае. Однако эти выражения не тождественны, их далеко не всегда можно заменять одно на другое. Напр., вполне осмысленно задать вопрос: «Был ли Александр Пушкин автором "Евгения Онегина"?» или «Является ли человек животным, имеющим мягкую мочку уха?». Но вопросы: «Был ли Александр Пушкин Александром Пушкиным?» или «Является ли человек человеком?», кажутся бессмысленными. Следовательно, эти пары языковых выражений чем-то отличаются, несмотря на тождество их денотатов. Они отличаются своим смыслом.
Под смыслом языкового выражения имеют в виду его содержание — то, что усваивается при понимании языкового выражения, благодаря чему мы узнаем о его денотате. Выражение «Александр Пушкин» говорит об объекте, носившем имя «Александр» и фамилию «Пушкин»; выражение «автор романа "Евгений Онегин"» говорит об объекте, написавшем некое литературное произведение. Содержание этих выражений различно, хотя оба они являются именами одного человека. Языковое выражение обозначает свой денотат и выражает свой смысл. Разные выражения могут иметь один и тот же денотат, но различаться по смыслу. Выражение может иметь смысл, но не иметь денотата; напр..«русалка», «человек, не умеющий дышать» и т.п. Денотат и смысл — две стороны 3. языковых выражений.
Эта концепция 3. применима и к предложениям. Предложение можно рассматривать как имя некоторого истинностного 3. — истины или лжи. Истина является денотатом истинного предложения, ложь — денотатом ложного предложения. Смыслом предложения является выражаемая им мысль, суждение. В формальных логических системах, в которых отвлекаются от смысла предложений, истинные предложения оказываются взаимозаменимыми и точно так же взаимозаменимы ложные предложения.
См. Экстенсивная и интенсионал; Семантика логическая.
А.Л. Никифоров
Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.