Akademik

АРИСТОТЕЛЬ
АРИСТОТЕЛЬ
(Aristoteles) (384-322 до н.э.) — великий др.-греч. философ и ученый, создатель логики, основатель психологии, этики, политики, поэтики как самостоятельных наук. Родившись на северо-востоке Греции (г. Стагира), провел 20 лет в Академии Платона (см. АКАДЕМИЯ ) в Афинах. После смерти Платона жил в греч. Малой Азии, затем в Македонии как воспитатель Александра Македонского. Потом снова в Афинах как глава своей филос. школы — Ликея. Второй и третий периоды жизни А. занимают каждый по 12 лет. А. принадлежит большое количество сочинений, в основном до нас дошедших: по философии, физике, биологии, психологии, логике, этике, политике, поэтике.
Будучи учеником Платона, А. подверг платонизм глубокой критике, отвергнув учение Платона об идеях как общих сущностях-эталонах, существующих до предметов материального мира и лишь отражающихся в них. А. колебался в понимании сущности индивида, вида и рода. Его два критерия сущности противоречивы: сущность должна существовать самостоятельно, но так существуют только индивиды, и должна быть определима, иметь свое понятие, но так существует только общее (вид), индивиды не имеют своего понятия. Отклонив реальность родов (они существуют через виды) и платоновское превращение качеств, количеств, отношений, действий и т.п. в самостоятельные идеи, А. склонился к признанию первичности вида относительно индивида и рода, обозначив его как «морфэ» (лат. «форма»), «первая сущность» (только в «Метафизике» и в «Категориях» первая сущность обозначает индивидов), «то, что было и что есть», т.е. устойчивое во времени (в пер. «суть бытия», «чтойность»).
В учении о возможности и действительности (потенциальном и актуальном) А. придал формам статус активных сил, оформляющих внутренне и внешне и переоформляющих пассивное вещество («хюлэ», материю), порождая предметы чувственного физического мира. Формальные и материальные универсальные первоначала и первопричины дополняются движущей и целевой причинами.
Мудрость («первая философия») — наука о первоначалах и первопричинах и о сущем как таковом. Источник движения — Бог как неподвижный перводвигатель. Общая цельблаго; все стремится к своему благу, а в конечном счете к Богу. Однако Бог чужд миру, он замкнут на себе, он «сам-себя-мыслящее мышление». В чувственном мире много такого, что не подобает видеть Богу.
В наукоучении А. выделял «теоретические» (созерцательные, без выхода в презираемую ими утилитарную практику) знания. К теоретическим знаниям относятся: мудрость, «первая философия» (позднее — метафизика), физика («вторая философия») и математика. «Практические», неподлинные знания (в них ввиду сложности предмета приходится выбирать, тогда как в теоретических науках выбора нет: или знание, или ложь): этика и политика; «творческие» науки, ограниченные искусством. А. не уделяет внимания промышленной деятельности, оставшейся у него, — аристократа-рабовладельца, без внимания. Физика А., трактующая такие темы, как движение и его виды, проблемы пространства и времени, источника движения, умозрительна. В собственно математике А. не дал ничего нового. В философии математики он понимал математические предметы не как совпадающие с физическими предметами (пифагорейцы) и не как первичное для физических предметов (платонизм), а как результат абстрагирующей работы математика. Космология А. с ее геоцентризмом, делением космоса на надлунный (эфирный) и подлунный (земля, вода, воздух и огонь) миры, с его оконечиванием мира в пространстве сыграла негативную роль в истории науки. А. интересовался биологией, описал около пятисот видов живых организмов, занимался биологической классификацией.
В психологии А. порвал с платоновским учением о бессмертии личных душ, об их переселении из тела в тело, об их существовании в идеальном мире, допустив бессмертие лишь общечеловеческого активного интеллекта, в равной степени присущего людям. В вопросе об источнике знания А. колебался между чувствами и умом. Для познания общего в природе необходимы и чувственное восприятие, и активный интеллект. В разумной душе, присущей лишь человеку (растения обладают растительной душой; животные — и растительной, и животной; человек — растительной, животной и разумной), все формы заложены потенциально, так что познание общего в природе — актуализация потенциально заложенных в душе форм (пережиток платоновского учения о познании как припоминании того, что души созерцали в идеальном мире до их вселения в тела).
А. сформулировал закон противоречия: об одном и том же в одном и том же отношении и в одно и то же время нельзя высказывать противоположные суждения, т.к. в самой действительности предметы не могут иметь в себе противоположные сущности, качества, количества, отношения, совершать противоположные действия и т.п. Этому закону А. придавал три разных смысла: онтологический, гносеологический и логический. На уровне возможности данный закон не действует (в возможности человек может быть и больным, и здоровым; в действительности, актуально, он или здоров, или болен). Создав логику (называвшуюся «аналитикой»), А. «открыл» силлогизм, его фигуры и модусы. А. различил достоверное знание (аподейктика), вероятное (диалектика) и намеренно ложное (софистика).
В учении о категориях А. выделил категорию сущности как общее обозначение реально существующего носителя самостоятельно не существующих качеств (категория качества), категорию количества (количественных характеристик), категорию отношений, категорию места и категорию времени, категорию действия, категорию страдания (подверженности воздействию). В «Категориях» А. этот список дополняется категориями положения и обладания.
В этике А. различал «этические» добродетели поведения как середины между крайностями как пороками (напр., щедрость — добродетель как середина между мотовством и скупостью) и дианоэтические добродетели познания. Этический идеал А. — созерцательная жизнь философа: так живет подлинный Бог.
В политике А. видел в человеке «политическое животное», не могущее жить вне общества себе подобных, определял гос-во как исторически возникшую общность людей, имеющую в отличие от таких общностей, как семья и догосударственные «селения», политическое устройство — как правильное, т.е. служащее общему благу (монархия, аристократия, полития), так и неправильное (тирания, олигархия, демократия), где власть имущие служат лишь своим интересам. А. подверг критике коммунистический политический идеал Платона. Человек — собственник от природы, одна мысль о собственности доставляет несказанное наслаждение, тогда как общее дело все будут сваливать друг на друга. Различая в гос-ве необходимые и составные части, А. отнес рабов к первым, понимая раба в основном как естественное творение природы. Думая, что для добродетели нужен досуг, А. не признал за трудящимися прав гражданина, однако хотел, чтобы в проектируемом им самим гос-ве все греки были гражданами. Выход из этого противоречия А. видел в том, чтобы во всех видах труда греков заменили рабы-варвары. А. обращался с этим проектом к Александру Македонскому, но безуспешно.

Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. . 2004.

АРИСТОТЕЛЬ
         Стагирит [384, Ста-гир (вост. побережье п-ова Халкидика)окт. 322 до н. э., Халкида, о. Эвбея], др.-греч. философ и учёный-энциклопедист, основатель перипатетической школы. В 367—347 — в Академии Платона, сначала как слушатель, затем — как преподаватель и равноправный член содружества философов-платоников. Годы странствий (347—334): в г. Ассе в Троаде (М. Азия), в Мити-лене на о. Лесбос; с 343/342 воспитатель 13-летнего Александра Македонского (вероятно, до 340). Во 2-й афинский период (334—323) А. преподаёт в Ликее. Полный свод всех древних биографич. свидетельств об А. с комм.: I. During, Aristotle in the ancient biographical tradition, 1957.
        Подлинные соч. А. распадаются на три класса: 1) опубл. при жизни и литературно обработанные (т. н. экзотерические, т. е. научно-популярные), гл. обр. диалоги; 2) всевозможные собрания материалов и выписок— эмпирич. база теоретич. трактатов; 3) т.н. эзотерические соч.— науч. трактаты («прагматии»), часто в форме «лекторских конспектов» (при жизни А. не публиковались, вплоть до 1 в. до н. э. были мало известны — об их судьбе см. в ст. Перипатетическая школа). Все дошедшие до нас подлинные соч. A. (Corpus Aristoteli-cum — свод, сохранившийся в визант. рукописях под именем А., включает также 15 неподлинных соч.) принадлежат к 3-му классу (кроме «Афинской политии»), соч. первых двух классов (и, судя по антич. каталогам, часть соч. 3го класса) утрачены. О диалогах дают некоторое представление фрагменты — цитаты у позднейших авторов (есть три общих издания: V. Rose, 18863; R. Walzer, 19632; W. D. ROSS, 1955 и множество отд. изданий с попытками реконструкций).
        Проблема относит. хронологич. соч. А. тесно переплетена с проблемой эволюции филос. взглядов А. Согласно генетич. концепции нем. учёного В. Йегера (1923), в академич. период А. был ортодоксальным платоником, признававшим «отдельность» идей; только после смерти Платона, пережив мировоззренч. кризис, он подверг критике теорию идей и затем до конца жизни эволюционировал в сторону естественнонауч. эмпиризма. Соответственно Йегер и его школа датировали соч. А. по степени «удалённости» от платонизма. Теория Йегера, предопределившая пути развития арис-тотелеведения в 20 в., в наст, время мало кем разделяется в чистом виде. Согласно концепции швед. учёного И. Дюринга (1966), А. изначально был противником трансцендентности идей, наиболее резкий тон его полемика носит именно н ранних соч., наоборот, в своей зрелой онтологии («Метафизика» Г — Z — Н — ?) он по существу вернулся к платонич. проблематике сверхчувств. реальности.
        Датировка соч. А. по Дюрингу. До 360 (параллельно «Федру», «Тимею», «Теэтету», «Пармениду» Платона): «Об идеях» (полемика с Платоном и Евдоксом), диалог «О риторике, или Грил» и др. 1-я пол. 50-х гг. (параллельно «Софисту», «Политику» Платона); «Категории», «Герменевтика», «Топика» (кн. 2—7, 8, 1, 9), «Аналитики» (см. «Органон»), диалог «О философии» (одно из важнейших утраченных соч., осн. источник сведений о философии А. в эллинистич. эпоху; кн. 1: развитие человечества от первобытного состояния до становления наук и философии, достигающих вершины в Академии; кн. 2: критика учения Платона о принципах, идеальных числах и идеях; кн. 3: космология А.— альтернатива «Тимею»); конспект лекций Платона «О благе»; А «Метафизики»; диалог «О поэтах», «Гомеровские вопросы», первонач. вариант «Поэтики», кн. 1—2 «Риторики», первонач. вариант «Большой этики». От 355 до смерти Платона в 347 (параллельно «Филебу», «Законам», 7-му письму Платона): «Физика» (кн. 1, 2, 7, 3—4), «О небе», «О возникновении и уничтожении», «Метеорология» (кн. 4), полемика по вопросу об идеях («Метафизика», M 9 1086 b 21 — N, А, ?, ? 1—9, В), переработка кн. 1—2 и книга 3 «Риторики», «Евдемова этика», диалог «Евдем» (о бессмертии души), «Протрептик» («Увещание» к философии, использовано в «Гортензии» Цицерона и «Протрептике» Ямвлиха) и др. Период странствий в Ассе, Митилене, Македонии (347—334): «История животных» (кн. 1—6, 8), «О частях животных», «О передвижении животных», «Метеорология» (кн. 1—3), первые наброски малых естественно-науч. соч. и «О душе». К этому же периоду, вероятно, относится совместная работа с Теофрастом по описанию 158 гос. устройств («Политий») греч. полисов и утраченное «Описание негреч. обычаев и установлений». «Политика» (ни. 1, 7—8), эксцерпты из «Законов» Платона. 2-й афинский период (с 334 и вплоть до смерти): «Риторика» (переработка), «Политика» (кн. 2, 5, 6, 3—4), первая философия («Метафизика», Г, ?, ?, ?, ?), «Физика» (вероятно, кн. 8), «О рождении животных», вероятно, сохранившаяся редакция малых естественно-науч. соч. и трактата «О душе», «Никомахова этика».
        Философия делится А. на теоретическую (умозрительную), цель которой — знание ради знания, практическую, цель которой — знание ради деятельности, и нойети-ческую (творческую), цель которой — знание ради творчества. Теоретич. философия разделяется на физич., математич. и первую (в «Метафизике» ? — «теологич.») философию. Предмет физич. философии—то, что существует «отдельно» (т. е. субстанциально) и движется; математической— то, что не существует «отдельно» (т. е. абстракции) и неподвижно; первой, или собственно философии (также «софия»),— то, что существует «отдельно» и неподвижно. К практич. философии относятся этпка и политика, к пойетической — риторика и поэтика. Логика — не самостоят. наука, а пропедевтика ко всему комплексу наук. Теоретич. науки обладают ценностным приматом над практич. и пойетич. науками, первая философия — над остальными теоретич. науками.
        Логика и теория познания. У Платона методом науки (эпистеме) была диалектика, А. низвёл её до уровня вспомогат. эвристич. дисциплины («Топика»), противопоставив ей в качестве строго науч. метода аналитику — теорию аподиктич. («доказательного») силлогизма, который исходит из достоверных и необходимых посылок и приводит к «науч. знанию» — эпистеме (см. также Силлогистика). Диалектич. силлогизм (эпихерема) исходит из «правдоподобных», или «вероятных», посылок (— положения, которые принимаются «всеми, большинством или мудрыми») и приводит к «мнению» — докса (см. Мнение и знание). Эристич. силлогизм (софизм; ср. «О софистич. опровержениях») — ошибочное или исходящее из ложных посылок умозаключение. Аподиктика А. (теория доказательства изложена во 2-й «Аналитике») как дедуктивно-аксио-матич. метод имеет своей порождающей моделью гео-метрич. доказательство и заимствует ряд существ. терминов («доказательство», «начала», «элементы», «аксиомы») из геометрии. Высшие принципы (архе) науч.филос. знания недоказуемы и познаются непосредственно интеллектуальной интуицией (нус), либо (отчасти) — путём индукции (эпагоге). Основополагающее значение имеют оппозиции «общее/единичное» и «первичное/вторичное»: единичное (и вообще «более близкое» к чувств. явленности) «первично для нас», но «вторично по природе»; общее (в том числе «причины» и «начала») «вторично для нас», но «первично по природе». «Знать» (, ) для А. означает «знать первые причины, или элементы» вещи, «всякое науч. знание есть знание об общем», эпистеме о единичном невозможна. Т. о., универсалии (прежде всего четыре причины) структурируют хаос «слитных» впечатлений и, разлагая чувств. «целостность» на «элементы», делают её впервые познаваемой. Вопреки Платону, знание универсалий не врождено, они постепенно «усматриваются» (как в онто-, так и в филогенезе, в том числе и в истории философии) через ступени познания: ощущениепамятьопыт (эмпирия) — наука. Порядок «Физика» — «Метафизика» в дошедшем до нас курсе лекций (от «первичного для нас» к «первичному по природе») имитирует этот процесс как педагогически целесообразный, хотя «более научным» (Тор. 141 b 16) всегда будет познание, исходящее из универсалий.
        Метафизика. Предмет «первой философии» в дошедшем до нас своде метафизич. трактатов раздваивается, соответственно следует различать два варианта метафизики. «Общая» метафизика в отличие от частных наук, «отсекающих» для себя определ. часть бытия, изучает «сущее, поскольку оно — сущее, и его атрибуты сами по себе», а также высшие принципы (архе), или «причины» бытия (схоластич. metaphysica generalis). Частная метафизика (схоластич. metaphysica specia-lis; у А.— «теологич. философия») изучает особый вид бытия — «неподвижную субстанцию», или «неподвижный вечный первый двигатель». Соотношение этих двух вариантов — ключевая проблема интерпретации «Метафизики» и предмет острых дискуссий; генетич. теории В. Йегера (недавнее капитальное обоснование — Chen Chung-Hwan, Sophia. The science Aristotle sought, 1976) противостоит унитарная точка зрения, либо подчиняющая онтологич. проблематику «теологической» (G. Reale, J. Owens и др., см. лит. к ст. «Метафизика»), либо рассматривающая «теологию» как частный аспект общей онтологии. Сама формула «сущее, поскольку оно — сущее» (?? ?? ? ??) истолковывается по-разному: либо как трансцендентное «сущее в себе» (то же, что «неподвижная субстанция» — Ph. Merlan), либо как абстрактное «сущее вообще», т.е. понятие чистого бытия (S. Moser).
        В основе онтологии А. лежат: 1) категориальный анализ сущего (?? ??), или учение о бытии-чем; 2) каузальный анализ субстанции ; 3) учение о возможности и действительности, или теория ещё-не-бытия.
        Учение о категориях (— «предикат») имеет двойств. логико-онтологич. характер, основываясь на семантич. классификации предикатов сущего (выступающих терминами в суждении). А. рассматривает также категориальный анализ как классификацию значений связки «есть»: «сколько значений связки «быть», столько обозначаемых ею видов сущего» (Met. 1017 а 23). В гл. 4 «Категорий» А. устанавливает 10 семантич. классов предикатов: сущность, количество, качество, отношение, место, время, состояние, обладание, действие, страдание. Только 1-я категория указывает сферу субстанциально сущего, все остальные — сферу ак-цидентально сущего. Напр., предикат «белый» сказывается о «человеке» как о своём «подлежащем» (-), но не наоборот. «Подлежащее» на логич. уровне выступает как «субъект» предикатов, на онтологическом — как «субстрат», которому имманентны денотаты этих предикатов. Гетеропрсдикативность, т. о., оказывается показателем несубстанциальности: так А. избавляется и от платоновской идеи качества («белизна»), и от гипостазирования «математич. предметов». 1-я категория тоже предикативна («Сократ — человек»), но она автопредикативна (для неё «сказываться о чём» не означает «быть в чём»): в 5-й гл. «Категорий» А. отличает сущность-подлежащее («определ. человек» — индивид), или «первую сущность», от предикативной, или «второй», сущности («человек» — вид, «животное» — род), но в ? «Метафизики» термин «первая сущность» применяется именно к чистому эйдосу. Различие между конкретной сущностью (также «составная сущность») и сущностьюэйдосом можно передавать как «субстанция и сущность» (лат. substantia и essentia). Для чистой сущности А. изобрёл спец. термин ? ?? ?? (quiditas, essentia) — «чтойность». Субстанция есть «вот это нечто» (??); чистая сущность, или эйдос (вид), обозначает не «обособленный» предмет, а качеств. определённость вещи.
        Каузальный анализ нацелен уже не на всё сущее, а только на субстанциально сущее: он устанавливает «начала» (архе), или «причины субстанции» ('?). Таких «причин» четыре: 1) форма (эйдос, морфе), или «чтойность», или сущность (essentia); 2) материя («то, из чего»), или субстрат, 3) источник движения, или «творящее» начало и 4) цель, или «то, ради чего». Фундаментальной является оппозиция формы и материи; движущая, формальная и целевая причины могут совпадать (особенно в биологич. сфере, см. также Пер-водвигатель). «Форма» А.— это платоновская идея (эйдос), превращённая из трансцендентного первообраза (парадигмы) в имманентный принцип вещи. Вопреки Платону, эйдос не существует как «одно помимо множества» индивидов, эйдосом (видом) которых он является, но «сказывается о множестве» (предикативность как показатель несубстанциальности). Однако этот общий предикат не есть только слово — он имеет объективный коррелят, существующий не «помимо множества», а «во множестве» (universalia in re). Материя есть чистая возможность, или потенция вещи, форма — осуществление (энергия, энтелехия) этой потенции (см. Акт и потенция). Форма делает материю действительной, т. е. осуществлённой в конкретную вещь, или «целостность». Движение, или процесс (кинесис), понимается как переход от возможности к действительности — этим тезисом А. вносит в онтологию идею развития: различение актуально и потенциально сущего родилось из анализа «становления» (генесис), крое у Платона жёстко противопоставлялось бытию . «Сущее актуально всегда возникает из сущего потенциально под действием сущего актуально» (Met. 1049 b 24). Для космоса в целом таким актуальным первоначалом (одновременно движущей, формальной и целевой причиной) должен быть бог, или неподвижный перводвигатель — чистая энергия, не сопряжённая ни с какой материальностью или потенциальностью, сам себя мыслящий ум (нус), запредельный космосу, существующий не во времени, а в вечности (эон), и в акте непрерывного и моментального творения осуществляющий все космич. потенции как объект эроса, к которому всё стремится как к высшей цели.
        «Ф и з и ч. философия», или «наука о природе», занимает у А. доминирующее положение по объёму и детальности разработки: от абстрактных «принципов природы» и теории движения («Физика») через космологию, теорию элементов («О небе», «О возникновении и уничтожении») и «Метеорологию» к психологич. трактату «О душе» и биологич. работам. Осн. принципы натурфилософии А.: 1) финитизм: невозможность актуально существующей бесконечной величины — отсюда конечность Вселенной; запрет бесконечных причин-но-следств. цепей — отсюда идея перводвигателя; 2) те-леологизм («бог и природа ничего не делают напрасно») — обратная сторона финитизма (греч. — и «конец», и «цель»); 3) квалитативизм — отсюда постоянная полемика против квантификации физики у пифагорейцев и Платона и редукции чувств. качеств у ато-мистов (неприменимость математики к изучению природы — Met. ? 3. 905 а 14—17); 4) дуализм подлунного мира четырёх элементов и надлунного мира квинтэссенции, отменяющий всеобщность физич. законов; 5) концепция иерархич. лестницы природы, в которой каждая высшая ступень имеет и ценностное превосходство над низшей (что не мешало А. находить «нечто прекрасное» и божественное в изучении эстетически безобразных животных — De part. an. 1,5.645 а 17 слл.); эстетич. мотивировки «совершенства» круговых движений светил, сферичности космоса и т. д.; 5) антикосмогонизм (А. видел свою заслугу в том, что он первым перестал «порождать Вселенную»,— «О небе» II, 2) и переориентация с генетич. объяснения на структурно-имманентный анализ.
        Этика и политика образуют единый комплекс «философии о человеческом», занимающейся сферой практич. деятельности и поведения. Генетич. концепции В. Йегера, согласно которой этич. мысль А. в своем развитии прошла три фазы (платоновская — «Про-трептик», теономная концепция «Евдемовой этики», рационализм и эмпиризм «Никомаховой этики»), противостоит унитарная т. зр., исходящая из единства этич. концепции А. (Готье, Дюринг и др.). Этика имеет дело с «правильной нормой» поведения, которая обусловлена социальными особенностями и не может быть дедуцирована подобно положениям тео-ретич. наук, равно как и не может претендовать на всеобщность. В «Никомаховой этике» А.— классич. представитель эвдемонизма: высшее благо человека определяется как «счастье» (эвдемония). Однако это не гедо-нистич., а «аретологич.» эвдемонизм (арете — «добродетель», собственно «добротность», «дельность», фупк-цион. пригодность — ?? 1106 а 22). Счастье состоит в деятельности души по осуществлению своей арете, причём, чем выше в ценностном отношении арете, тем полнее достигаемая при этом степень счастья (наивысшая степень эвдемонии достигается в «созерцат. жизни» — занятиях философией). А. далек от стоич. культа самодостаточной добродетели и идеала абс. внутр. свободы: для беспрепятственного осуществления своей арете необходимы (хотя и не достаточны) некоторые внеш. блага (здоровье, богатство, обществ, положение и т. д.). Добродетели, осуществляемые в разумной деятельности, делятся на этические и дианоэтические (интеллектуальные). Этич. арете — «середина между двумя пороками» (см. ?етриопатия): мужество — между отчаянностью и трусостью, самообладание — между распущенностью и бесчувств, тупостью, кротость — между гневливостью и невозмутимостью и т. д. Сущность дианоэтич. добродетели — в правильной деятельности теоретического разума, цель которой может быть теоретической — отыскание истины ради неё самой, либо практической — установление нормы поведения.
        «Политич.» взгляды А. («политич. искусство» охватывает область нрава, социальных и экономич. институтов; в широком смысле включает в себя «этику») продолжают сократоплатоновскую аретологич. традицию, однако отличаются от Платона большей гибкостью, реалистичностью и ориентированностью на исторически сложившиеся формы социальнополитич. жизни греков, что, в частности, объясняется теорией «естеств.» происхождения государства (подобно живым организмам): «очевидно, что полис принадлежит к естеств. образованиям, и что человек от природы есть политич. животное» (Pol. 1253 а 9 сл). Поэтому государство не подлежит радикальным искусств. переустройствам: так, платоновский проект упразднения семьи и частной собственности насилует человеч. природу и не реален. Генетически семья предшествует сельской общине, сельская община — городской (полису), но в синхронном плане полис (государство) как высшая и всеобъемлющая форма социальной связи, или «общения» (койнония), первичен по отношению к семье и индивиду (как целое первично по отношению к части). Конечная цель полиса, как и индивида, состоит в «счастливой и прекрасной жизни»; осн. задачей государства оказывается воспитание (пайдейя) граждан в нравств. добродетели (арете). «Желательный» гос. строй («Политика», кн. 7—8) может быть охарактеризован как «аристократия» в изнач. смысле слова («правление лучших» — Pol. 1293 b 5 сл.). Сословная дифференциация социальных функций (Платон) заменяется возрастной: в молодости граждане идеального полиса выполняют военную функцию, в старости — собственно политич. («совещательную»), физич. труд (земледелие, ремесло) и торговля — удел рабов, отличит, признак свободного гражданина — «схо-ле», досуг, необходимый для реализации эвдемонии в эстетич. или умозрит. деятельности. Рабство, по А., существует «от природы», отношение «раб — господин» — такой же необходимый элемент структуры полиса, как «жена — муж» в семье; рабами должны быть не-греки, «варвары». Исходя из учения о «середине» , А. выдвигает в качестве условнообразцового гос. устройства, легче всего реализуемого для большинства полисов в реальных условиях, «политию» (смешение олигархии и демократии), в которой поляризация бедных и богатых снимается преобладанием зажиточных средних слоев.
        В целом свойственный А. систематизм и энциклопе-дич. охват действительности сочетаются в то же время с противоречивой неясностью в решении ряда кардинальных проблем его философии. Сюда относятся: ожесточённая полемика против реальности платоновских эйдосов — и признание нематериальных, вечных эйдо-сов (видов) природных существ; соотношение между вне-космич. перводвигателем и «естественными» движениями элементов и др. Созданный А. понятийный аппарат до сих пор пронизывает филос. лексикон, равно как самый стиль науч. мышления (история вопроса, «постановка проблемы», «аргументы за и против», «решение» и т. д.) несёт на себе печать А.
        см. Аристотелизм.
        Т о к с т ы: лучшие изд. греч. текста отд. трактатов в сериях: Oxford Classical Texts и Collection G. Bude (Р.); рус. пер.— Соч. в 4 тт., т. 1—3, М., 1975—81; Этика, пер. Э. Л. Радлова, СПБ, 1908; Политика, пер. С. А. Жебелева, СПБ, 1911; Метафизика, пер. А. В. Кубицкого, М.— Л., 1934; Афин. полития, пер. С. И. Радцига, М.—Л., 1936; О частях животных, пер. В. П. Карпова, [М.], 1937; О возникновении животных, пер. В. П. Карпова, М.— Л., 1940; Риторика, кн. 1—3, пер. Н. Пла-тоновой, в кн.: Антич. риторики, М., 1978; Риторика, кн. 3, пер. С. С. Аверинцева, p кн.: Аристотель и антич. литpa, М., 1978; Поэтика, пер. М. Л. Гаспарова, там же. Маркс К. и Энгельс Ф., т. 1, 3, 13, 20, 23, 42 (см. именной указатель); Ленин В. И., ПСС, т. 29; Лукасевич Я., Аристотелевская силлогистика с т. зр. совр. формальной логики, пер. с англ., М., 1959; АхмановА. С., Логич. учение ?., ІМ., I960]; Зубов В. П., Аристотель, М., 1963 (библ.); Доватур А. И., Политика и политии А., М.— Л., 1965; Лосев А. Ф., История антич. эстетики, {т. 4] — А. и поздняя классика, М., 1975; А с м у с В. Ф., Антич. философия, М., 19762, с. 259—400; Рожанский И. Д., Развитие естествознания в эпоху античности, М., 1979, ч. 4; В и з г и н В. П., Генезис и структура квалитативизма А., М., 1982; Nuyens F., L'evolution de la psychologic d'Aristote, Louvain, 1948; Jaeger W., Aristoteles. Grundlegung einer Geschichte seiner Entwicklung, B., 1955!; Symposium Aristotelicum, 1—7—, 1960— 1975 — ; Berti E., La filosofia del primo Aristotele, Padova, 1962; С h e r n i s s H. F., Aristotle's criticism of Plato and the Academy, ?. ?., 19642; Brocker W., Aristoteles, Fr./M., 19643; ROSS W. D., Aristotle, L., 1964; D u r i n g L, Aristoteles. Darstellung und Interpretation seines Denkens, Hdlb., 1966; его же, Aristoteles, в кн.: RE, Suppl. XI, 1968, col. 159—62 (лит.); Aristoteles in der neueren Forschung, hrsg. v. P. Moraux, Darmstadt, 1968; Naturphilosophie bei Aristoteles und Theophrast, hrsg. v. I. During, Hdlb., 1969; L e B l o n d J. M., Logique et mfthode chez Aristote, P., 19702; Ethik und Politik des Aristoteles, hrsg. v. F.-P. Hager, Darmstadt, 1972; Chroust A. H., Aristotle. Now light on his life and on some of his lost works, v. 1 — 2, L., 1973; Bien G., Die Grundlegung der politischen Philosophie bei Aristoteles, Freiburg — Munch., 1973; Fruhschritteu des Aristoteles, hrsg. v. P. Moraux, Darmstadt, 1975; L e s z l W., Aristotle's conception of ontology, Padova, 1975; Die Naturphilosophie des Aristoteles, hrsg. v. G. A. Seeck, Darmstadt, 1975; Preu s A., Science and philosophy in Aristotle's biological works, Hildesheim — N. ?., 1975; Granger G. G., La theогіе aristotelicienne de la science, P., 1976; Fiedler W., Analogiemodelle bei Aristoteles, Amst., 1978; Brinkmann Kl., Aristoteles' allgemeine und spezielle Metaphysik, B.— N. ?., 1979; Metaphysik und Theologie des Aristoteles, hrsg. v. F.-P. Hager, Dannstadt, 19792.
        Kappes M., Aristoteles-Lexikon, Paderborn, 1894; B o-nitz H., Index Aristotelicus, B., 1955.
        А. В. Лебедев.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. . 1983.

АРИСТОТЕЛЬ
АРИСТОТЕЛЬ Стагирит (Aristoteles) (род. 384/383, Стагир – ум. 322/321 до Р. X., Халкида Эвбейская) величайший философ Древней Греции. Учился у Платона, но не стал его учеником; воспитатель Александра Великого. В 335 до Р. X. основал в Афинах т. н. перипатетическую школу (перипатос – год, к которому относится деятельность Аристотеля). Обвиненный после смерти Александра в безбожии, он в 323/322 до Р. X. бежал в Халкиду. Аристотель является основателем собственно научной философии; в его учении отдельные науки получили освещение с точки зрения философии. Он оказал самое сильное по сравнению со всеми жившими до него философами влияние на развитие человеческой мысли (см. АРИСТОТЕЛИЗМ), в особенности благодаря созданной им философской системе классификации научных дисциплин, которая сохранилась лишь в частично разработанном виде. Основу этой системы составляют логика и метафизика. Логика, созданная Аристотелем и названная им «аналитикой» (название «логика» было введено стоиками), – это учение об осн. логических законах, понятии, суждении, умозаключении, об определении, доказательстве, а также о методах доказательства или опровержения; оно изложено в шести соч., составляющих его «Органон». Учение о категориях (сущность, отношение, место, время, качество, количество, действие, страдание, обладание, положение) стоит на границе между логикой и метафизикой. В нем Аристотель различает вещество (материю) и форму (силу, мышление), которые первоначально представляли собой не связанные друг с другом возможности, в единстве же составляют действительность. Высшая действительность – Бог: мысль мысли, чистая форма, недвижимый двигатель. Философские дисциплины по их содержанию Аристотель делит на теоретические (математику, физику и психологию), практические (этику, политику, экономику) и поэтические (технику, эстетику, риторику, или педагогику). Физика, или натурфилософия, сначала была учением о конечной Земле, которая, оставаясь неподвижной, вечно парит в центре видимого звездного неба; о четырех элементах – огне, воде, воздухе, земле; о четырех качествах или силах – холоде и тепле, сухости и влаге; о шести видах движения – возникновении, уничтожении, росте, старении, неорганической энергии и органической энтелехии; о трех родах «причинности» – сущности, каузальности, цели. Натурфилософия органических тел получила у Аристотеля особенно широкое развитие. Мышление, разум – это то, что в человеке является специфически человеческим; человек имеет следующие осн. функции, общие с животными: раздражимость (ощущение) и способность свободного перемещения в пространстве благодаря движениям тела; наконец, он имеет общие функции с растениями – питание и размножение. Душа человека соприкасается с основами растительного и животного мира как «первая энтелехия тела»; с ними не связан интеллект, который пассивен как вместилище идей, активен и вместе с тем бессмертен, как пытливая мысль. Эта «теоретическая жизнь», как явствует из этического учения Аристотеля, одновременно является центром, в котором заключены высшие теоретические (дианоэтические) добродетели и истинное блаженство. Напротив, практические добродетели не полностью подчинены господству разума; поэтому в этой области действует правило: избегай крайности и придерживайся середины (см. ДОБРОДЕТЕЛЬ). В своих политических взглядах Аристотель исходит из понимания человека как «zoon politicon» («общественное животное»), в сферу жизни которого входят семья, общество, государство. Государство (как и экономику) Аристотель рассматривает очень реалистически: государственный деятель не может ждать, пока наступят идеальные политические условия, а должен, исходя из возможностей, наилучшим образом, в условиях лучшей конституции управлять людьми – такими, каковы они есть, и прежде всего заботиться о физическом и моральном воспитании молодежи. Наилучшие государственные формы суть монархия, аристократия, умеренная демократия, оборотной стороной которых, т.е. наихудшими государственными формами, являются тирания, олигархия, охлократия (господство черни). Соч. Аристотеля «Органон», «Метафизика», «Физика», «О животных», «Никомахова этика», «Политика», «Риторика», «Поэтика» и др. переведены на рус. язык.

Философский энциклопедический словарь. 2010.

АРИСТО́ТЕЛЬ
(Ἀριστοτέλης) (384–322 до н.э.) – древнегреч. философ и ученый. А. жил и действовал в эпоху, когда рабовладольч. демократия в Афинах клонилась к упадку и когда внутри афинского полиса происходила ожесточенная борьба партий, а в философии – борьба материализма и идеализма. А. занимал промежуточную позицию в этой борьбе, колебался "между идеализмом и материализмом" (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, с. 267). Энгельс считал А. самой универсальной головой среди древнегреч. философов, мыслителем, исследовавшим "существеннейшие формы диалектического мышления" ("Анти-Дюринг", 1957, с. 20).
А. род. в Стагире (отсюда наименование А. – "Стагирит"), греч. колонии на Фракийском побережье Халкидики. Его отец Никомах был придворным врачом македонского царя Аминты II. В 367 А. отправился в Афины и стал учеником Платона. В этот первый период своей деятельности А. был участником платоновской Академии, состоя в ней 20 лет, до самой смерти Платона (347). В 343 А. был приглашен Филиппом – царем Македонии – в столицу Пеллу воспитывать его сына – Александра. Когда Александр стал царем, А. вернулся в Стагир, а в 335 – в Афины. В этот второй период филос. деятельности у А. созрело складывавшееся еще ранее критич. отношение к идеализму Платона и, видимо, были найдены основы собств. филос. системы. По возвращении в Афины, где он создал свою школу, известную под названием Ликей, или перипатетическая школа, начинается третий период филос. деятельности А. Этот период продолжался до смерти А. в Халкиде на Эвбее, куда он бежал, чтобы избежать проявлений острой вражды участников противомакедонской партии и преследования по обвинению в преступлении против религии (в нечестии). Не будучи уроженцем Афин, А. жил там на положении метэка – иностранца, не имеющего прав гражданства. А. не был ни сторонником афинской аристократии, ни афинского демократического строя, считая его неправильной формой государственного устройства. А. был сторонником умеренной демократии.
Совр. исследователи различают сочинения А.: 1) написанные и опубликованные во время сотрудничества А. в Академии Платона; 2) написанные после оставления А. Академии. Первые были широко известны в древности и высоко ценились по своим лит. достоинствам. Они не сохранились и известны лишь их названия и незначит. фрагменты, а также отзывы о них античных писателей. Вторые в целом составляют то, что дошло до нас под именем А. Нек-рые из них также утрачены, нек-рые подложны и написаны в более позднее время. По содержанию трактаты А. делятся на 7 групп.
1. Логические трактаты. Объединяются в своде, к-рый получил (не у самого А., а у его комментаторов) название "Органон". Название это показывает, что А. видел в логике орудие (или метод) исследования. В "Органон" вошли трактаты: "Категории" (рус. пер. 1859, 1939); "Об истолковании" (рус. пер. 1891) – теория суждения; "Аналитики первая и вторая" (рус. пер. 1952; имеется рус. пер. "Первой аналитики", 1894) – логика в собств. смысле слова; "Топика" (о вероятной аргументации и об общих т.зр., на основе к-рых трактуются обычные темы) и примыкающее к "Топике" "Опровержение софистических аргументов".
2. Φизические трактаты. В них общей физике соответствуют лекции о природе и 0 движении. Этим вопросам посвящены трактаты: "Физика", "О происхождении и уничтожении", "О небе", "О метеорологических вопросах". Примыкающие к этой группе трактаты – "Проблемы", "Механика" и др. – позднейшего происхождения.
3. Биологические трактаты. Их общую основу образует трактат "О душе" (рус. пер. 1937). К биологич. сочинениям в собств. смысле слова относятся: "История животных", "О частях животных" (рус. пер. 1937), "О возникновении животных" (рус. пер. 1940), "О движении животных" и нек-рые другие.
4. Соч. о "первой философии" называется группа работ А., рассматривающих сущее как таковое. Ученый редактор и издатель 1 в. до н.э. Андроник Родосский поместил эту группу трактатов А. за группой его физич. трудов "после физики" (τά μετά τά φυσικά). На этом основании впоследствии свод трактатов о "первой философии" получил название "Метафизики".
5. Этические сочинения. т.н. "Никомахова этика" (посвященная сыну А. – Никомаху) (рус. пер. 1884, переиздан 1908; др. пер. – 1900) и "Эвдемова этика" (посвященная ученику и сотруднику А. – Эвдему). Три книги из состава обоих этих сочинений дословно совпадают, а между двумя имеется соответствие, не доходящее до тождества. "Никомахова этика", по-видимому, воспроизводит лекции А. по этике, читавшиеся в Ликее, "Эвдемова этика" – первая, ранняя редакция этич. учения А. Имеется еще приписывавшаяся А. т.н. "Большая этика", но она возникла позже и носит следы влияния стоицизма.
6. Социально-политические и и с т о р и ч е с к и е с о ч и н е н и я: "Политика" (рус. пер. 1865, 1911) – собрание трактатов или лекций на социологич. темы, связанных между собой; "Политии" – описание конституций 158 греч. городов-гос-в; из них до нас дошла лишь "Афинская полития" (рус. пер. 1891, 1937), найденная в 1890 на егип. папирусе.
7. Работы об искусстве, поэзии и р и т о р и к е: "Риторика" (рус. пер. 1894) и дошедшая неполностью "Поэтика" (рус. пер. 1854, 1855, 1893, переизд. 1927, 1957).
Вопрос о времени написания отдельных соч. А. в ряде случаев труден и допускает лишь гипотетич. решение. Установлено, что многие соч. А. не были созданы в дошедшем до нас тексте самим А., но представляют своды или собрания, возникшие в целях преподавания в Ликее. Можно считать вероятным, что в период между 347 и 335 А. была разработана большая часть его курсов: сначала "Топика" (I и VIII книги ее, возможно, возникли позже), затем, по-видимому, "Категории" и "Об истолковании" и, наконец, "Аналитики" – наиболее зрелый логич. труд. За ними последовали "Физика" (рус. пер. 1936) (в большей своей части); трактаты "О небе" и "О происхождении и уничтожении"; 3-я книга трактата "О душе"; первые по времени создания части "Метафизики": I, IV, восемь начальных глав X кн., XI кн. (кроме конца) и XIII, "Политика" (II, III, VII и VIII книги). В период после 335 А. трудился над спец. вопросами физики, биологии, психологии и истории. К этому же времени относится разработка для учеников нек-рых спец. вопросов философии: о действительности и возможности, о едином и многом, результатом чего были VIII и IX книги "Метафизики". В то же время в книгах II, III, V "Метафизики" А. развил то, что изложено в первой части X кн., а в XII книге дал новый вариант I и XIII книг.
Своими исследованиями А. охватил почти все доступные для того времени отрасли знания. Философию А. разделял на три отрасли: 1) теоретическую – о бытии и частях бытия, выделяя "первую философию" как науку о первых причинах и началах; 2) практическую – о деятельности человека, и 3) поэтическую. В этом делении А. не упоминает особо логику, хотя он является создателем этой науки. Последователи А. не без основания приписывали ему мнение, согласно к-рому логика рассматривается не как особая отрасль философии, а как орудие всякого науч. знания.
В своей "первой философии", называемой также "метафизикой", А. подверг учение Платона об идеях острой критике, гл. обр. за идеалистнч. положение об отделенности идеи-сущности от чувственно воспринимаемой вещи. А. давал здесь свое решение вопроса об отношении в бытии общего и единичного. Согласно А., единичное – это то, что существует только "где-либо" и "теперь", оно чувственно воспринимаемо. Общее – это то, что существует в любом месте и в любое время ("повсюду" и "всегда"), проявляясь при определенных условиях в единичном. Оно составляет предмет науки и познается умом. При этом общее существует только в единичном (если бы не было единичного, не было бы и общего) и познается только через чувственно воспринимаемое единичное (постигать общее невозможно без индукции, а индукция невозможна без чувств. восприятия).
Для объяснения того, что существует, А. принимал четыре причины: 1) сущность и суть бытия, в силу к-рой всякая вещь такова, какова она есть (формальная причина), 2) материя и подлежащее (субстрат) – то, из чего что-либо возникает (материальная причина), 3) движущая причина, начало движения, 4) целевая причина – то, ради чего что-либо осуществляется. Хотя А. признавал материю одной из первых причин и считал ее своего рода сущностью, однако в материи он видел только пассивное начало (только возможность стать чем-либо), всю же активность приписывал остальным трем причинам, причем сути бытия – форме – приписал вечность и неизменность, а источником всякого движения считал неподвижное, но все движущее начало – бога. Движение, по А., есть переход чего-либо из возможности в действительность. В соответствии с учением о категориях А. различал следующие роды движения:
1) качественное или изменение,
2) количественное – увеличение и уменьшение,
3) перемещение – пространств. движение. К ним присоединяется четвертый род, сводимый к первым двум, – возникновение и уничтожение.
По А., всякая реально существующая единичная вещь есть единство "материи" и "формы". "Форма" – не потусторонняя причина, но присущий самому веществу "вид", ею принимаемый. Так, медный шар есть единство вещества (меди) и формы (шаровидности), к-рая придана меди мастером, но в реально существующем шаре составляет одно с веществом. Один и тот же предмет чувств. мира может рассматриваться и как "материя", и как "форма". Медь есть "материя" по отношению к шару, к-рый из меди отливается. Но та же медь есть "форма" по отношению к тем физич. элементам, соединением к-рых, по А., является вещество меди. "Форма" есть действительность того, возможностью чего является "материя". "Материя" есть, вo-первых, отсутствие ("лишение") формы и, во-вторых, возможность того, чего действительностью является "форма". Согласно мысли А., вся реальность оказывалась последовательностью переходов от "материи" к "форме" и от "формы" к "материи". Категории эти, как отметил Энгельс, становились у А. "текучими" ("Диалектика природы", 1935, с. 159). Нигде у А. "нет сомнений в реальности внешнего мира" (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, с. 305).
Отношение между "формой" и "материей" А. понимал не как раздельность сверхчувств. "идеи" и чувств. "вещества". Критика А. "идей" Платона, в к-рой Ленин усматривал "материалистические черты" (там же, с. 263), "есть критика идеализма, как идеализма в о о б щ е" (там же, с. 264). И все же, как отметил Ленин, критика платоновского идеализма не была доведена А. до конца. Поднимаясь по лестнице форм, А. доходил до высшей "формы" – бога, имеющего бытие вне мира. Бог А. – "перводвигатель" мира, высшая цель всех развивающихся по собств. законам форм и образований. Т.о., учение А. о "форме" есть учение объективного идеализма. Однако идеализм его, как показал Ленин, во многих отношениях "объективнее и о т д а л е н н е е , о б щ е е, чем идеализм Платона, а потому в натурфилософии чаще = материализму" (там же); "Аристотель вплотную подходит к материализму" (там же, с. 267) – у А. единичная чувственно воспринимаемая вещь утверждается как реально существующая "сущность", как единство "материи" и "формы". Из этого воззрения на вещь вытекал взгляд А. на познание. Хотя, подобно Платону, Аристотель предметом знания полагал общее, он в то же время утверждал, что общее должно раскрываться для мысли, направленной на единичные вещи чувственного мира.
Осн. содержанием л о г и к и А. является теория дедукции, хотя он излагал учение и о др. формах вывода. Основу этой теории составляет подробно разработанная теория категорического силлогизма. Хотя логика А. – формальная, но она непосредственно связана с учением об истине и с теорией познания вообще, а также с учением о бытии, ибо логические формы А. понимал, вместе с тем, как формы бытия (см. В. И. Ленин, Философские тетради, 1947, с. 304).
В учении о познании и о его видах А. различал "диалектическое" и "аподейктическое" (аподиктическое) познание. А. определял область "диалектического" как область "мнения", могущего быть таким или иным, "аподиктического" – как область достоверного знания (см. Аподейктика). В то же время в выражении результатов посредством языка ("логоса") "аподиктическое" и "диалектическое" связаны между собой. Рассмотрение вопроса о том, может ли мнение утверждаться в качестве истинного, составляет предмет "диалектического" исследования. "Диалектик" движется в области несовместимых противоположностей и устанавливает положения, либо подводя многое под единство, либо расчленяя единство на множество. В трактате "Топика" А. рассмотрел уловки софистики, при помощи к-рых может быть одержана победа в споре, и приемы, посредством к-рых "диалектик" может сообщить наибольшую вероятность тому или иному мнению, полученному из общего опыта. К этой цели, по А., ведет обращение к мнениям народа, а также к мнениям ученых, чтобы увереннее полагаться на полноту опыта, подтверждающего это мнение. При этом А. рекомендовал сопоставлять различные мнения, делать из них логич. выводы, сличать эти выводы между собой и между уже установленными положениями. Однако, даже проверенные всеми доступными средствами и получившие сравнительно высокую степень вероятности, "мнения" не становятся безусловно достоверными. Поэтому опыт не есть, по А., последняя инстанция для оправдания высших посылок науки. Ум непосредственно созерцает высшие посылки и непосредственно усматривает их истинность. В то же время А. полагал, что умозрительно созерцаемые общие принципы знания отнюдь не врождены человеку, хотя они потенциально находятся в уме как возможность быть приобретенными. Чтобы действительно приобрести их, необходимо собрать факты, направить мысль на эти факты и лишь таким путем вызвать процесс умств. созерцания высших истин, или посылок созерцания. Так как наука исходит из самого общего и в своем результате имеет задачей исчерпать все, относящееся к сущности предмета, то целью науки А. признал определение предмета. Полное определение может быть достигнуто, по А., только путем соединения дедукции и индукции: 1) знание о каждом отдельном свойстве должно быть приобретено из опыта; 2) убеждение в том, что это свойство – существенное, должно быть доказано умозаключением особой логич. формы – категорич. силлогизмом. Исследование категорич. силлогизма, осуществленное А. в "Аналитике", стало наряду с учением о доказательстве центр. частью его логич. учения. А. понимал связь трех терминов силлогизма как отражение связи следствия, причины и носителя причины. Осн. принцип силлогизма выражает связь между родом, видом и единичной вещью. т.к. наука располагает нек-рыми общими началами и развивает из них все частные истины, то она исчерпывает всю совокупность понятий, относящихся к ее области. Однако, по А., эта совокупность научного знания не может быть сведена к единой цельной системе понятий. По А., не существует такого понятия, к-рое могло бы быть предикатом всех других понятий: разнообразные понятия настолько различны между собой, что не могут быть обобщены в едином общем им всем роде. Поэтому для А. оказалось необходимым указать все высшие роды, к к-рым сводятся остальные роды сущего. Эти высшие роды – категории – исследованы в спец. трактате "Категории".
К о с м о л о г и я А. при всех достижениях (сведéние всей суммы видимых небесных явлений и движений светил в стройную теорию) в нек-рых частях была отсталой в сравнении с космологией демокритовой и пифагорейской школ. Влияние А. на развитие учения о мире сохранилось до Коперника. Космология А. геоцентрична. А. руководствовался планетной теорией Евдокса Книдского, но приписал планетным сферам реальное физическое существование: Вселенная состоит из ряда концентрических – кристальных – сфер, движущихся с различными скоростями и приводимых в движение крайней сферой неподвижных звезд. Последним источником движения, неподвижным перводвигателем, является бог. Согласно учению А., "подлунный" мир, т.е. область между орбитой Луны и центром Земли, есть область постоянной изменчивости и беспорядочных неравномерных движений, а все тела в этой области состоят из четырех низших элементов: земли, воды, воздуха и огня. Земля, как наиболее тяжелый элемент, занимает центр. место. Над Землей последовательно располагаются оболочки воды, воздуха и огня. "Надлунный" мир, т.е. область между орбитой Луны и крайней сферой неподвижных звезд, есть область вечно-равномерных движений, а сами звезды состоят из пятого – совершеннейшего элемента – эфира. Надлунный мир есть область совершенного, непреходящего, вечного.
Не менее влиятельным оказалось учение А. о биологической целесообразности. Источником для его разработки были наблюдения над целесообразным строением живых организмов, а также аналогии с характером художеств. деятельности, в к-рой осуществление формы предполагает целесообразное использование и подчинение материала. Хотя принцип целесообразности А. распространял на все бытие и даже возводил к богу, все же его учение, в отличие от учения Платона о сознательной, целенаправляющей душе мира, выдвигало понятие целесообразности природы. Образцом такой целесообразности были для А. факты органич. развития, в к-ром он видел закономерный процесс раскрытия внутренне присущих живым телам особенностей их строения, достигаемых ими в зрелом возрасте. Такими фактами А. считал развитие органич. структур из семени, различные проявления целесообразно действующего инстинкта животных, взаимную приспособленность и целесообразность их органов и т.д. В своих биологич. работах ("О частях животных", "Описание животных", "О возникновении животных"), служивших долгое время осн. источником сведений по зоологии, А. дал классификацию и описание многочисл. видов животных. Жизнь предполагает свою материю и форму, материей является тело, формой – душа, к-рую А. назвал "энтелехией". Соответственно трем родам живых существ (растения, животные, человек) А. различал три души или три части души: 1) растительную, 2) животную (ощущающую) и 3) разумную. Свои психологич. исследования, представляющие большой интерес также с точки зрения теории познания, А. изложил в трех книгах "О душе".
В э т и к е А. запечатлен типичный для греч. мыслителя 4 в. до н.э. взгляд на соотношение практики и теории. Не отрицая красоты и величия доблестей политической и военной и др. "этических" добродетелей, обусловленных склонностями к соответствующим действиям, А. еще выше ставил созерцат. деятельность разума ("дианоэтические" добродетели), к-рая, по его мысли, и заключает в себе ей одной свойственное наслаждение, усиливающее энергию. В этом идеале сказалось характерное для рабовладельч. Греции 4 в. до н.э. отделение физич. труда, составлявшего долю раба, от умственного, составлявшего привилегию свободных. Моральным идеалом А. является бог – совершеннейший философ, или "мыслящее себя мышление". Этич. добродетель, под к-рой А. понимал разумное регулирование своей деятельности, А. определял как середину между двумя крайностями. Напр., щедрость – середина между скупостью и расточительностью.
Этич. идеалами А. определяются принципы его педагогики и эстетики. Задачи организации воспитания А. подчинял как высшей цели формированию личности, способной наслаждаться интеллектуальным досугом и возвышающейся над всякой профессион. специализацией. Задачей этой определяются границы художеств. обучения, допустимого для детей из свободных классов. С одной стороны, для просвещенного суждения о произведениях иск-ва и наслаждения ими необходимо в известной мере практич. владение иск-вом, а потому и соответствующее обучение. С другой стороны, обучение это не должно переходить черты, за к-рой занятия иск-вом приобретают характер профессионального мастерства, связанного с оплатой труда.
Но если практич. занятие иск-вом сильно ограничивается у А. в соответствии с принятыми в рабовладельч. кругах взглядами на профессиональный труд и на досуг, то с "потребительской" точки зрения А. дал весьма высокую оценку иск-ва. Согласно своему взгляду на вещь как на единство формы и материи, А. рассматривал искусство как особый, основанный на подражании (см. Мимесис) вид познания. Вместе с тем оно провозглашалось – в качестве деятельности, изображающей то, что могло бы быть, – более ценным видом познания, чем познание историческое, имеющее, по А., своим предметом воспроизведение однократных индивидуальных событий в их голой фактичности. Неверный в отношении историч. науки взгляд этот позволил А. в области эстетики – в "Поэтике" и "Риторике" – развить глубокую, сближающуюся с реализмом теорию иск-ва, объективное учение о художеств. деятельности и о жанрах эпоса и драмы (см. Катарсис, Эстетика).
Изложенное в "Политике" у ч е н и е А . о б обществе и о видах гос. власти отражало кризисное состояние афинского рабовладельч. гос-ва и начало упадка рабовладельч. классов. В глазах А. наилучшим из всех классов общества представляется класс земледельцев, т.к. он не способен вследствие своего образа жизни и территориальной распыленности активно вмешиваться в вопросы управления гос-вом, к-рое должно составлять привилегию среднезажиточных классов общества.
Подобно тому как совр. буржуазия считает капиталистич. строй и его классы чем-то вечным, А. считал таковым рабовладельч. общество, его деление на рабов и рабовладельцев – соответствующим законам природы. Что касается форм государственной власти, то. в соответствии с отношениями, возможными между людьми в семье, А. различал три хороших и три дурных формы управления гос-вом. Хорошими он считал формы, при к-рых исключена возможность корыстного использования власти, а сама власть служит всему обществу. По А., формы эти – монархия, аристократия и "полития" (власть среднего класса), основанная на смешении олигархии и демократии. Напротив, дурными, как бы выродившимися видами трех указанных форм А. считал тиранию, чистую олигархию и крайнюю демократию. Идеолог рабовладельч. городов-государств, А. был противником больших гос. образований. Теория гос-ва А. опиралась на огромный изученный им и собранный в его школе фактич. материал о 158 греч. городах-государствах. А. подчеркивал обществ. природу человека и подошел к изучению экономич. явлений. "Гений Аристотеля обнаруживается именно в том, что в выражении стоимости товаров он открывает отношение равенства" (Маркс К., Капитал, т. 1, 1955, с. 66).
Учение А. – один из величайших этапов в развитии филос. мысли. Двойственность философии А. определила и двойственность ее влияния. Материалистич. тенденции его философии сыграли важнейшую роль в развитии прогрессивных идей в ср. века (см. Аверроизм, Арабская философия, Византийская философия). Ср.-век. церковники сделали из учения А. "мертвую схоластику, выбросив все поиски, колебания, приемы постановки вопросов" (Ленин В. И., Философские тетради, 1947, с. 304). Философы Возрождения, а также новаторы науки 17 в. боролись в значительной мере против фальсифицированного А. Но то же Возрождение, вернувшее подлинные тексты А., создало возможность восстановления подлинного А. Возможность эта стала действительностью лишь после того, как Маркс, Энгельс и Ленин прочитали А. глазами ученых, умеющих определять действит. историч. ценность далеких от нас по времени культурных явлений прошлого. Основатели марксизма высоко ценили А. Филос. учение Аристотеля Маркс назвал вершиной древнегреч. философии (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Из ранних произведений, 1956, с. 27). Ленин, изучавший "Метафизику" А., высоко ценил в его учении "живые зачатки и з а п р о с ы диалектики", наивную веру "в силу разума, в силу, мощь, объективную истинность познания" ("Философские тетради", 1947, с. 304).
Соч.: Aristotelis opera. Ed. Academia regia borussica, v. 1–5, Berolini, 1831–70; The works of Aristotle, transl. into English.... v. 1–11, Oxf., 1908–31; Die Werke des Aristoteles, Bd 2–4, Zürich, [1950–55]
В. Асмус, А. Ахманов. Москва.
"Метафизика" ("первая философия"). В дошедшем до нас виде "Метафизика" состоит из 14 книг, содержание к-рых частично повторяется из-за позднейших вставок, переписок и т.п. Часть текста вообще не принадлежит А. С наибольшей вероятностью его авторство устанавливается, по мнению А. В. Кубицкого, для книг I, III–IV, VI–X, XII–XIV.
"Метафизика" дошла до нас в нескольких списках, старшие из к-рых восходят к 10 в. Она пользовалась большой известностью у ранних перипатетиков (4–3 вв. до н.э.). В 3 в. н.э. ее комментировал Александр Афродизийский (сохранились отрывки выполненного Ибн Рошдом араб. перевода этих комментариев), в 4 в. – Фемистий, в 5 в. – Сириан, в 6 в. – Асклепий, в 7 в. – Иоанн Грамматик Филопон. В 11 в. "Метафизику" обрабатывал Ибн Сина (см. С. Sauter, Avicennas Bearbeitung der Aristotelischen Metaphysik, 1912). В 12 в. ее комментировал на араб. языке Ибн Рошд. Начиная с 13 в. появляются лат. версии, из к-рых наиболее подробно исследован перевод Вильема из Мёрбеке. В сер. 15 в. появился очень точный лат. пер. кардинала Виссариона.
С изобретением книгопечатания греч. и лат. тексты "Метафизики" (параллельно) выдержали огромное количество изданий. Первое из них – 1473. Ранний перевод на нем. яз. – 1824. В 1847–48 в Тюбингене вышло четырехтомное издание "Метафизики" А. Швеглера с переводом, комментариями и пояснит. статьями. Почти одновременно появилось двухтомное комментированное издание Г. Боница (Бонн, 1848–1849). Его же подстрочный перевод, отличающийся большой скрупулезностью, издан в 1890. В нач. 20 в. вышли первые удобочитаемые нем. переводы: Э. Рольфеса (1904) и А. Лассона (1907). Кроме того, имеются изд.: англ. – 1801; франц. – 1840; итал. (первые 6 книг) – 1854, полностью – 1928; чеш. – 1927; венг. – 1957. На рус. яз. "Метафизика" частично переведена в 1890–95 П. Первовым и В. Розановым, затем кн. XIII и XIV издал в своем переводе А. Ф. Лосев (1929) и, наконец, в 1934 вышел полный перевод А. В. Кубицкого с содержательной статьей и подробными примечаниями.
"П о э т и к а". Книга написана между 336 и 322 до н.э., но дошла до нас лишь в одном списке конца 10 или нач. 11 вв., а также в нескольких зависящих от него копиях 14–16 вв. Первый список и считается эталоном текста. Его фотолитографированное издание выпущено в 1891 в Париже.
В 9 в. книга была переведена на сирийский язык, а с сирийского дважды на араб. в 10 в. и третий раз – в 1174 Ибн Рошдом. До нас дошли также два перевода на др.-евр. яз., один анонимный, второй – Тодро Тодрози (14 в.). Первая лат. версия, основанная на тексте Ибн Рошда, сделана Германцем Аллеманом из Толедо в 1256 и напечатана в 1481. Существовал еще лат. перевод 14 в., выполненный испанцем М. Тортоса. В 1498 Г. Валла издал в Венеции первый лат. перевод "Поэтики" с греч. оригинала, а в 1508 греч. текст впервые издан (тоже в Венеции) типографским способом.
Ранние переводы на итал. – 1549; франц. – 1671; англ.: с франц. – 1674, с греч. – 1705; нем. – 1753; голл. – 1780; нсп. (с греч.) – 1626: португ. – 1779. дат. – 1785; венг. – 1842; фин. – 1871; польск. – 1887; болг. – 1947 (второе изд.); рум. – 1957.
В России "Поэтику" использовал в своих трудах В. К. Тредиаковский. Систематич. ее изучение начал своей докторской диссертацией С. П. Шевырев (1836). Первые попытки перевода текста относятся к 1819 (А. Глаголев поместил главу 25 в трудах Общества любителей российской словесности, ч. 15). Перевод (частично пересказ) всего текста выполнен Б. Ордынским (М., 1854), довольно далекий от текста пересказ – В, И. Захаровым (Варшава, 1855), полный перевод – Вл. Аппельротом (М., 1893, переиздано со статьей А. С. Ахманова и Ф. А. Петровского и комментариями последнего, М., 1957). В 1927 Н. И. Новосадский сделал еще один перевод, снабдив его анализом и подробной библиографией.
Л. Азарх. Москва.
Лит.: Маркс К., Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Из ранних произведений, М., 1956; его же, Тетради по истории эпикурейской, стоической и скептической философии, там же; его же, Передовица в No 179 "Kölnische Zeitung", в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд.. т. 1, М., 1955; его же, Капитал, т. 3, М., 1955, с. 399; его же, К критике политической экономии, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 13, М., 1959, с. 13, 28, 37, 53, 100, 119, 137 ; его же, [Подготовительные материалы к "Капиталу"], в кн.: Архив Маркса и Энгельса, т. 2 (VII), М., 1933, с. 49, 133; Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3, М., 1955; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, М., 1957; его же, Диалектика природы, М., 1955; Ленин В. И., Философские тетради, Соч., 4 изд., т. 38 (Указатель имен); Казанский А. П., Учение Аристотеля о значении опыта при познании, Одесса, 1891; Карпов В., Натурфилософия Аристотеля и ее значение в настоящее время, М., 1911; Лосев А. Ф., Критика платонизма у Аристотеля, М., 1929; Грушка А. А., Максим Горький как толкователь Аристотеля, М., 1930 (Оттиск из "Изв. АН СССР", Отд. гуманит. наук); Дынник Μ. Α., Очерк истории философии классической Греции, М., 1936, с. 217–63; Светлов В., Об элементах диалектики в "Метафизике" Аристотеля, "Под знаменем марксизма", 1936, No 5; Сережников В., Диалектика мира по Аристотелю, там же, 1936, No 7; его же, Социально-политическая теория Аристотеля, там же, 1936, No 9; Цейтлин З., О "Физике" Аристотеля, там же, 1937, No 3; Асмус В., Реализм в эстетике Аристотеля, "Театр", 1938, No 1–2; Александров Г. Ф., Аристотель, М., 1940; Попов П. С., Логика Аристотеля и логика формальная, "Изв. АН СССР", Сер. истор. и филос., М., 1945, т. 2, No 5; Кечекьян С. Ф., Учение Аристотеля о государстве и праве, М.–Л., 1947; Казанский Б. В., Аристотель о началах трагедии, "Вести. ЛГУ", 1947, No 7; Ахманов А. С., Логическое учение Аристотеля, "Уч. зап. Моск. обл. пед. ин-та", М., 1953, т. 24; Комарова В. Я., К вопросу о колебаниях Аристотеля между материализмом и идеализмом, "Уч. зап. ЛГУ", Сер. филос. наук, 1956, вып. 7, No 196; История философии, т. 1, М., 1957, с. 112–29; Головня В. В., "Поэтика" Аристотеля о сценической стороне трагедии, в кн.: Ежегодник Ин-та истории искусств АН СССР (театр), М., 1958; Лукасевич Я., Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики, пер. с англ., М., 1959. Bonitz Н., Aristotelische Studien, [Tl] 1–5, W., 1862–67; Maier Η., Die Syllogistik des Aristoteles, Tl 1–2, Tübingen, 1896–1900; Wеrnеr Сh., Aristote et l'idéalisme Platonien, Gènève, 1909; Brentano F., Aristoteles und seine Weltanschauung, Lpz., 1911; его же, Aristoteles Lehre vom Ursprung des menschlichen Geistes, Lpz., 1911; Jaeger W. W., Studien zur Entstehungsgeschichte der Metaphysik des Aristoteles. B., 1912; его же, Aristoteles Grundlegung zu einer Geschichte seiner Entwicklung, В., 1923; Воnitz Η., Index Aristotelicus, В., 1955; Тауlоr А. Е., Aristotle. Rev. Ed., [Ν. Υ., 1955]; Sсhilfgaardе Р. van, De logika van Aristoteles, Den Haag, 1956; Anton J. P. Aristotle's theory of contrariety, L., [1957]; Восkеl С. W. van, Katharsis. Een filologische reconstructie van de Psychologie van Aristoteles omtrent het gevoelsleven, Utrecht, 1957; Мorаux Р., Α la recherche de I'Aristote perdu, le dialogue "Sur la justice", Louvain – Р., 1957.
В. Асмус. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. — М.: Советская энциклопедия. . 1960—1970.

АРИСТОТЕЛЬ
    АРИСТОТЕЛЬ ('Αριστοτέλης) из Стагиры (384, Стагир, восточное побережье п-ова Халкидика—октябрь 322 до н. э., Халкида, о. Эвбея)— греческий философ и ученыйэнциклопедист, основатель Перипатетической школы. В W—W—s Академии Платона, сначала как слушатель, затем как преподаватель и равноправный член содружества философов-платоников. Годы странствий (347—334): в г. Ассе в Троаде (М. Азия), в Митилене на о. Лесбос; с 343/342 воспитатель 13-летнего Александра Македонского (вероятно, до 340). Во 2-й афинский период (334—323) преподает в Ликее. Полный свод всех древних биографических свидетельств об Аристотеле с комментариями см. I. During, 1957.
    Подлинные сочинения Аристотеля распадаются на три класса: 1) опубликованные при жизни и литературно обработанные (т. н. экзотерические, т. е. научно-популярные), гл. о. диалоги; 2) всевозможные собрания материалов ”выписок—эмпирическая база теоретических трактатов; 3) т.н. эзотерические сочинения—научные трактаты (“прагматии”), часто в форме “лекторских конспектов” (при жизни Аристотеля не публиковались, вплоть до 1 в. до н. э. были мало известны — об их судьбе см. в ст. Перипатетическая школа). Все дошедшие до нас подлинные сочинения Аристотеля (Corpus Aristotelicum — свод,
    сохранившийся в византийских рукописях под его именем, включает также 15 неподлинных сочинений) принадлежат к 3-му классу (кроме “Афинской политой”), сочинения первых двух классов (и, судя по античным каталогам, часть сочинений 3-го класса) утрачены. О диалогах дают некоторое представление фрагменты — цитаты у позднейших авторов (есть три общих издания: V. Rose, 3ed. 1886; R. Walzer, 2ed. 1963; W. D. Ross, 1955 и множество отдельных изданий с попытками реконструкций).
    Проблема относительной хронологии сочинений Аристотеля тесно переплетена с проблемой эволюции его философских взглядов. Согласно генетической концепции немецкого ученого В. Йегера (1923), в академический период Аристотель был ортодоксальным платоником, признававшим “отдельность” идей; только после смерти Платона, пережив мировоззренческий кризис, он подверг критике теорию идей и затем до конца жизни эволюционировал в сторону естественно-научного эмпиризма. Соответственно Йегер и его школа датировали сочинения Аристотеля по степени “удаленности” от платонизма. Теория Йегера, предопределившая пути развития аристотелеведения в 20 в., в настоящее время мало кем разделяется в чистом виде. Согласно концепции шведского ученого И. Дюринга (1966), Аристотель изначально был противником трансцендентности идей, наиболее резкий тон его полемика носит именно в ранних сочинениях, наоборот, в своей зрелой онтологии (“Метафизика” Γ—Ζ—Η—θ) он по существу вернулся к платонической проблематике сверхчувственной реальности.
    Датировка сочинений Аристотеля по Дюрингу. До 360 (параллельно “Федру”, “Тимею”, “Теэтету”, “Пармениду” Платона): “Об идеях” (полемика с Платоном и Евдоксом), диалог “О риторике, или Грил” и др. 1-я пол. 50-х гг. (параллельно “Софисту”, “Политику” Платона): “Категории”, “Герменевтика”, “Топика” (кн. 2—7, 8, l, 9), “Аналитики” (см. “Органон”), диалог “О философии” (одно из важнейших утраченных сочинений, основной источник сведений о философии Аристотеля в эллинистическую эпоху; кн. 1 : развитие человечества от первобытного состояния до становления наук и философии, достигающих вершины в Академии; кн. 2: критика учения Платона о принципах, идеальных числах и идеях; кн. 3: космология Аристотеля—альтернатива “Тимею”); конспект лекций Платона “О благе”; А “Метафизики”; диалог “О поэтах”, “Гомеровские вопросы”, первоначальный вариант “Поэтики”, кн. 1—2 “Риторики”, первоначальный вариант “Большой этики”. От 355 до смерти Платона в 347 (параллельно “Филебу”, “Законам”, 7-му письму Платона): “Физика” (кн. 1, 2, 7, 3—4), “О небе”, “О возникновении и уничтожении”, “Метеорология” (кн. 4), полемика по вопросу об идеях (“Метафизика” М 9 1086b21 — N, A, I, M 1—9, В), переработка кн. 1—2 и книга 3 “Риторики”, “Евдемова этика”, диалог “Евдем” (о бессмертии души), “Протрептик” (“Увещание” к философии, использовано в “Гортензии” Цицерона и “Протрептике” Ямвлиха) и др. Период странствий в Ассе, Митилене, Македонии (347—334): “История животных” (кн. 1—6, 8), “О частях животных”, “О передвижении животных”, “Метеорология” (кн. 1—3), первые наброски малых естественно-научных сочинений и “О душе”. К этому же периоду, вероятно, относится совместная работа с Теофрастом по описанию 158 государственных устройств (“Политий”) греческих полисов и утраченное описание негреческих обычаев и установлений, “Политика” (кн. 1, 7—8), эксцерпты из “Законов” Платона. 2-й афинский период (с 334 и вплоть до смерти): “Риторика” (переработка), “Политика” (кн. 2, 5, б, 3—4), первая философия (“Метафизика”, Г, Ε, Ζ, Η, Θ), “Физика” (вероятно, кн. 8), “О рождении животных”, вероятно, сохранившаяся редакция малых естественно-научных сочинений и трактата “О душе”, “Никомахова этика”.
    Философия делится Аристотелем на теоретическую (умозрительную), цель которой—знание ради знания, практическую, цель которой—знание ради деятельности, и пойетическую (творческую), цель которой—знание ради творчества. Теоретическая философия разделяется на физическую, математическую и первую (в “Метафизике” Е— “теологическую”) философию. Предмет физической философии то, что существует “отдельно” (т. е. субстанциально) и движется; математической—то, что не существует “отдельно” (т. е. абстракции) и неподвижно; первой, или собственно философии (также “софия”),—то, что существует “отдельно и неподвижно”. К практической философии относятся этика и политика, к пойетической—риторика и поэтика. Логика—не самостоятельная наука, а пропедевтика ко всему комплексу наук. Теоретические науки обладают ценностным приматом над практическими и пойетическими науками, первая философия — над остальными теоретическими науками.
    ЛОГИКА И ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ. У Платона методом науки (эпистеме) была диалектика, Аристотель низвел ее до уровня вспомогательной эвристической дисциплины (“Топика”), противопоставив ей в качестве строго научного метода аналитику—теорию аподиктического (“доказательного”) силлогизма, который исходит из достоверных и необходимых посылок и приводит к “научному знанию”— эпистеме (см. также Силлогистика). Диалектический силлогизм (эпихерема) исходит из “правдоподобных”, или “вероятных”, посылок (?νδοξα—οоложения, которые принимаются “всеми, большинством или мудрыми”) и приводит к “мнению” —докса. Эристический силлогизм (софизм; ср. “О софистических опровержениях”) — ошибочное или исходящее из ложных посылок умозаключение. Аподикгика Аристотеля (теория доказательства изложена во 2-й “Аналитике”) как дедуктивно-аксиоматический метод имеет своей порождающей моделью геометрическое доказательство и заимствует ряд существенных терминов (“доказательство”, “начала”, “элементы”, “аксиомы”) из геометрии. Высшие принципы (архе) научно-философского знания недоказуемы и познаются непосредственно интеллектуальной интуицией (“ус) либо (отчасти) — путем индукции (эпагоге). Основополагающее значение имеют оппозиции “общее — единичное” и “первичное — вторичное”: единичное (и вообще “более близкое” к чувственной явленности) “первично для нас”, “вторично по природе”; общее (в т. ч. “причины” и “начала”) “вторично для нас”, но “первично по природе”. “Знать” (έπίστασθαι, αΕδέναι) для Аристотеля означает “знать первые причины, или элементы” вещи, “всякое научное знание есть знание об общем”, эпистеме о единичном невозможна. Т. о., универсалии (прежде всего четыре причины) структурируют хаос “слитных” впечатлений и, разлагая чувственную “целостность” на “элементы”, делают ее впервые познаваемой. Вопреки Платону, знание универсалий не врождено. Они постепенно “усматриваются” (как в онто-, так и в филогенезе, в т, ч. и в истории философии) через ступени познания: ощущение—память—опыт (эмпирия) — наука. Порядок “Физика” — “Метафизика” в дошедшем до нас курсе лекций (от “первичного для нас” к “первичному по природе”) имитирует этот процесс как педагогически целесообразный, хотя “более научным” (Тор. 141Ы6) всегда будет познание, исходящее из универсалий. МЕТАФИЗИКА Предмет “первой философии” в дошедшем до нас своде метафизических трактатов раздваивается,
    соответственно следует различать два варианта метафизики. “Общая” метафизика в отличие от частных наук, “отсекающих” для себя определенную часть бытия, изучает “сущее, поскольку оно—сущее, и его атрибуты сами по себе”, а также высшие принципы (архе), или“причины” бытия (схоластическая metaphysicageneralis). Частная метафизика (схоластическая metaphysica speciaüs; у Аристотеля — “теологическая философия”) изучает особый вид бытия— “неподвижную субстанцию”, или “неподвижный вечный первый двигатель”. Соотношение этих двух вариантов — ключевая проблема интерпретации “Метафизики” и предмет острых дискуссий; генетической теории В. Йегера (точка зрения которого поддержана в капитальном труде С.-Н. Chen, 1976) противостоит унитарная точка зрения, либо подчиняющая онтологическую проблематику “теологической” (G. Reale, J. Owens и др., см. лит. к ст. “Метафизика”), либо рассматривающая “теологию” как частный аспект общей онтологии. Сама формула “сущее, поскольку оно— сущее” (το δν f| öv) истолковывается no-разному: либо как трансцендентное “сущее в себе” (то же, что “неподвижная субстанция” — Ph. Merlan), либо как абстрактное “сущее вообще”, т. е. понятие чистого бытия (S. Moser). В основе онтологии Аристотеля лежат: 1) категориальный анализ сущего (το цv), или учение о бытии-чем; 2) каузальный анализ субстанции (ουσία); 3) учение о возможности и действительности, или теория еще-не-бытия. Учение о категориях (κατηγορία— “предикат”) имеет двойственный логикоонтологический характер, основываясь на семантической классификации предикатов сущего (выступающих терминами в суждении). Аристотель рассматривает также категориальный анализ как классификацию значений связки “есть”: “сколько значений связки “быть”, столько обозначаемых ею видов Сущего” (Met. 1017a23). В гл. 4 “Категорий” Аристотель устанавливает 10 семантических классов предикатов: сущность, количество, качество, отношение, место, время, состояние, обладание, действие, страдание. Только 1-я категория указывает сферу субстанциально сущего, все остальные—сферу акцидентально сущего. Напр., предикат “белый” сказывается о “человеке” как о своем “подлежащем” (ύποκείμενον), но не наоборот. “Подлежащее” на логическом уровне выступает как “субъект” предикатов, на онтологическом—как “субстрат”, которому имманентны денотаты этих предикатов. Гетеропредикативность, т. о., оказывается показателем несубстанциальности: так Аристотель избавляется и от платоновской идеи качества (“белизна”), и от гипостазирования “математических предметов”. 1-я категория тоже предикативна (“Сократ — человек”), но ,она автопредикативна (для нее “сказываться о чем” не означает “быть в чем”): в 5-й гл. “Категорий” Аристотель отличает сущность-подлежащее (“определенный человек” — индивид), или “первую сущность”, от предикативной, или “второй”, сущности (“человек—вид, “животное”—род), но в Ζ “Метафизики” термин “первая сущность” применяется именно к чистому эидосу. Различие между конкретной сущностью (также “составная сущность”) и сущностьюэйдосом можно передавать как “субстанция и сущность” (лат. substantia и essentia). Для чистой сущности Аристотель изобрел специальный термин το τί ην είναι (quidditas, essentia) — “чтойность”. Субстанция есть “вот это нечто” (τόδε τι); чистая сущность, или эйдос (вид), обозначает не “обособленный” предмет, а качественную определенность вещи.
    Каузальный анализ нацелен уже не на все сущее, а только на субстанциально сущее: он устанавливает “начала” (архе), или“причины субстанции” (άρχαι της ουσίας). Таких “причин” четыре: 1) форма (эйдос, морфе), или “чтойность”, или сущность (essentia); 2) материя (“то, из чего”), или субстрат; 3) источник движения, или “творящее” начало, и 4) цель, или “то, ради чего”. Фундаментальной является оппозиция формы и материи; движущая, формальная и целевая причины могут совпадать (особенно в биологической сфере). “Форма” Аристотеля—это платоновская идея (эйдос), превращенная из трансцендентного первообраза (парадигмы) в имманентный принцип вещи. Вопреки Платону, эйдос не существует как “одно помимо множества” индивидов, эйдосом (видом) которых он является, но “сказывается о множестве” (предикативность как показатель несубстанциальности). Однако этот общий предикат не есть только слово—он имеет объективный коррелят, существующий не “помимо множества”, а “во множестве” (universalia in re). Материя есть чистая возможность, или потенция (δϋναμις), вещи, форма—осуществление (энергия, энтелехия) этой потенции (см. Акт и потенция). Форма делает материю действительной, т. е. осуществленной в конкретную вещь, или “целостность”. Движение, или процесс (кинесис), понимается как переход от возможности к действительности—этим тезисом Аристотель вносит в онтологию идею развития: различение актуально и потенциально сущего родилось из анализа “становления” (генесис), которое у Платона жестко противопоставлялось бытию (ουσία). “Сущее актуально всегда возникает из сущего потенциально под действием сущего актуально” (Met. 1049b24). Для космоса в целом таким актуальным первоначалом (одновременно движущей, формальной и целевой причиной) должен быть бог, или неподвижный перводвигатель— чистая энергия, не сопряженная ни с какой материальностью или потенциальностью, сам себя мыслящий ум (нус), запредельный космосу, существующий не во времени, ав вечности (зон) и в акте непрерывного и моментального творения осуществляющий все космические потенции как объект эроса, к которому все стремится как к высшей цели.
    “ФИЗИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ”, или “наука о природе”, занимает у Аристотеля доминирующее положение по объему и детальности разработки: от абстрактных “принципов природы” и теории движения (“Физика”) через космологию, теорию элементов (“О небе”, “О возникновении и уничтожении”) и “Метеорологию” к психологическому трактату “О душе” и биологическим работам. Основные принципы натурфилософии Аристотеля: 1) финитизм: невозможность актуально существующей бесконечной величины—отсюда конечность Вселенной; запрет бесконечных причинно-следственных цепей—отсюда идея перводвигателя; 2) телеологизм (“бог и природа ничего не делают напрасно”)—обратная сторона финитизма (греч. ?έλος—θ “конец”, и “цель”); 3) квалитативизм— отсюда постоянная полемика против квантификации физики у пифагорейцев и Платона и редукции чувственных качеств у атомистов (неприменимость математики к изучению природы—Met. А 3, 995а14—17); 4) дуализм подлунного мира четырех элементов и надлунного мира квинтэссенции, отменяющий всеобщность физических законов; 5) концепция иерархической лестницы природы, в которой каждая высшая ступень имеет и ценностное превосходство над низшей (что не мешало Аристотелю находить “нечто прекрасное” и божественное в изучении эстетически безобразных животных—De part. an. 15, 645а17 слл.); эстетическая мотивировка “совершенства” круговых движений светил, сферичности космоса и т. д.; 6) антикосмогонизм (Аристотель видел свою заслугу в том, чтоон первым перестал “порождать Вселенную”—“О небе” II, 2) и переориентация с генетического объяснения на структурно-имманентный анализ.
    ЭТИКА И ПОЛИТИКА образуют единый комплекс “философии о человеческом”, занимающейся сферой практической деятельности и поведения. Генетической концепции В. Йегера, согласно которой этическая мысль Аристотеля в своем развитии прошла три фазы (платоновская — “Протрептик”, теономная концепция “Евдемовой этики”, рационализм и эмпиризм “Никомаховой этики”), противостоит унитарная точка зрения, исходящая из единства этической концепции Аристотеля (Готье, Дюринг и др.). Этика имеет дело с “правильной нормой” (ορθός λόγος) поведения, которая обусловлена социальными особенностями и не может как быть дедуцирована подобно положениям теоретических наук, так и претендовать на всеобщность. В “Никомаховой этике” Аристотель—классический представитель гегемонизма: высшее благо человека определяется как “счастье” (эвдемония). Однако это не гедонистический, а “аретологический” эвдемонизм (арете — “добродетель”, собственно “добротность”, “дельность”, функциональная пригодность—Eth. Nie. 1106a22). Счастье состоит в деятельности души по осуществлению своей арете, причем, чем выше в ценностном отношении арете, тем полнее достигаемая при этом степень счастья (наивысшая степень эвдемонии достигается в “созерцательной жизни”—занятиях философией). Аристотель далек от стоического культа самодостаточной добродетели и идеала абсолютной внутренней свободы: для беспрепятственного осуществления своей арете необходимы (хотя и недостаточны) некоторые внешние блага (здоровье, богатство, общественное положение и т. д.). Добродетели, осуществляемые в разумной деятельности, делятся на этические и дианоэтические (интеллектуальные). Этическая арете — “середина между двумя пороками” (метриопатия): мужество— между отчаянностью и трусостью, самообладание — между распущенностью и бесчувственной тупостью, кротость— между гневливостью и невозмутимостью и т. д. Сущность дианоэтической добродетели — в правильной деятельности теоретического разума, цель которой может быть теоретической—отыскание истины ради нее самой либо практической — установление нормы поведения. “Политические” взгляды Аристотеля (“политическое искусство” (πολιτική τέχνη) охватывает область права, социальных и экономических институтов; в широком смысле включает в себя “этику”) продолжают сократо-платоновскую аретологическую традицию, однако отличаются от Платона большей гибкостью, реалистичностью и ориентированностью на исторически сложившиеся формы социально-политической жизни греков, что, в частности, объясняется теорией “естественного” происхождения государства (подобно живым организмам): “очевидно, что полис принадлежит к естественным образованиям и что человек от природы есть политическое животное” (Pol. 1253а9 ел.). Поэтому государство не подлежит радикальным искусственным переустройствам: так, платоновский проект упразднения семьи и частной собственности насилует человеческую природу и не реален. Генетически семья предшествует сельской общине, сельская община — городской (полису), но в синхронном плане полис (государство) как высшая и всеобъемлющая форма социальной связи, или “общения” (койнония), первичен по отношению к семье и индивиду (как целое первично по отношению к части). Конечная цель полиса, как и индивида, состоит в “счастливой и прекрасной жизни”; основной задачей государства оказывается воспитание (пайдейя) граждан в нравственной добродетели (арете). “Желательный” государственный строй (“Политика”, • кн. 7—8) может быть охарактеризован как “аристократия” в изначальном смысле слова (“правление лучших”—Pol. 1293b5 слл.). Сословная дифференциация социальных функций (Платон) заменяется возрастной: в молодости граждане идеального полиса выполняют военную функцию, в старости—собственно политическую (“совещательную”), физический труд (земледелие, ремесло) и торговля—удел рабов, .отличительный признак свободного гражданина — “схоле”, досуг, необходимый для реализации эвдемонии в эстетической или умозрительной деятельности. Рабство,, по Аристотелю, существует “от природы”, отношение “раб—господин”—такой же необходимый элемент структуры полиса, как “жена—муж” в семье; рабами должны быть негреки, “варвары”. Исходя из учения о “середине” (μεσάτης), Аристотель выдвигает в качестве условно-образцового государственного устройства, легче всего реализуемого для большинства полисов в реальных условиях, “политию” (смешение олигархии и демократии), в которой поляризация бедных и богатых снимается преобладанием зажиточных средних слоев.
    В целом свойственный Аристотелю систематизм и энциклопедический охват действительности сочетаются в то же время с противоречивой неясностью в решении ряда кардинальных проблем его философии. Сюда относятся: ожесточенная полемика против реальности платоновских эйдосов— и признание нематериальных, вечных эйдосов (видов) природных существ; соотношение между внекосмическим перводвигателем и “естественными” движениями элементов и др. Созданный Аристотелем понятийный аппарат до сих пор пронизывает философский лексикон, равно как самый стиль научного мышления (история вопроса, “постановка проблемы”, “аргументы за и против”, “решение” и т. д.) несет на себе печать Аристотеля. См. Аристотелизм.
    Сот.: лучшие издания греч. текста отдельных трактатов в сериях: Oxford Classical Texts и Collection G. Bude (P.); рус. пер.— Аристотель. Соч. в 4 т., под ред. В. Ф. Асмуса, 3. H. Мйкеладзе, И. Д. Рожанского, А; И. Доватура. М., 1975—84; Афинская политая, пер. С. И. Радцига. М.—Л., 1936; О частях животных, пер. В. П. Карпова. М., 1937; О возникновении животных, пер. .В. П. Карпова, М.—Л., 1940; Риторика, кн. 1—3, пер. Н. Платоновой.—В сб. Античные риторики. М., 1978; Риторика, кн. 3, пер. С. С. Аверинцева.—В сб. Аристотель и античная литература. М., 1978, с. 164—228; История животных, пер. В. П. Карпова, предисл. Б. А Старостина. М., 1996.
    Лит.: Дукасевич Я. Аристотелевская силлогистика с точки зрения современной формальной логики, пер. с англ. М., 1959; Ахма,но“ А. С. Логическое учение Аристотеля. М., I960; Зубов В, П. Аристотель. М., 1963 (библ.); Лосев А. Ф. История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика. М., 1975; Роясанский И. Д. Развитие естествознания в эпоху античности. М-, 1979; Визгш В. П. Генезис и структура квалитативизма Аристотеля. М., 1982; Доброхотов А. Л. Категория бытия в классической западноевропейской философии. М., 1986, с. 84—130; Чанышев А. Н. Аристотель. М., 1987; Фохт Б. A. Lexicon Aristotelicum. Краткий лексикон важнейших философских терминов, встречающихся в произведениях Аристотеля.—“Историко-философский ежегодник-97”. М., 1999, с. 41—74; Kappes M. Aristoteles-Lexicon. Paderborn, 1894; Boniti H. Index Aristotelicus. B., 1955; Jaeger W. Aristoteles. Grundlegung einer Geschichte seiner Entwicklung. B., 1955; Symposium Aristotelicum, 1—7-, 1960—1975; Chemiss S. F. Aristotle's criticism of Plato and the Academy. N. Y., 1964; During I. Aristotle in the ancient biographical tradition. 1957; Idem. Aristoteles. Darstellung und Interpretation seines Denkens. Hdlb., 1966; Aristoteles in der neueren Forschung, hrsg. v. P. Moraux. Dannstadt, 1968; Naturphilosophie bei Aristoteles und Theophrast, hrsg. v. I. During. Hdlb., 1969; Le Blond J. M. Logique et méthode chez Aristote. P., 1970; Ethik und Politik des Aristoteles, hrsg. v. F.-P. Hager. Darmstadt, 1972; Chrousl A. H. Aristotle, New light on his life and on some of his lost works, v. 1—2. L., 1973; Frühschriften des Aristoteles, hrsg. v. P. Moraux. Darmstadt, 1975; Lesîl W. Aristotle's conception of ontology. Padova, 1975; Chen Ch.-H. Sophia, The science Aristotle sought. Hildesheim, 1976; Brinkmann K. Aristoteles' allgemeine undspezielle Metaphysik. B.—N. Y., 1979; Metaphysik und Theologie des Aristoteles, hrsg. v. F.-P. Hager. Darmstadt, 1979; Edel A. Aristotle and his philosophy. L., 1982; A New Aristotle Reader, ed. J. L. Ackrill. xf., 1987; Hèdin M. Mind and Imagination in Aristotle. New Haven, 1988; Gill М. L. Aristotle on Substance: The Paradox of Unity. Princeton, 1989; The Cambridge Companion to Aristotle, ed. J. Barnes. Cambr., 1995; Cleary J. J. Aristotle and Mathematics: Aporetic Method in Cosmology and Metaphysics. Leiden, 1995; Fine G. On Ideas: Aristotle's Criticism of Plato's Theory of Forms, 1995.
    А. В. Лебедев

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. . 2001.


.